На главную Об авторе Библиотека Критика Скачать Написать
Шрифт: КРУПНЕЕ - мельче
Библиотека: "Пространство русского духа"

 

IV

Магическое пространство, очерченное Александром Пушкиным в знаменитом «Прологе» к поэме «Руслан и Людмила», берет начало на перекрестии славянского, скандинавского, кельтского и греческого миров. Его средоточие находится на море-окияне, на острове Буяне, где подле священного камня Алатырь происходит рождение того живого русского духа, который со временем распространяется на восток от солнца, на запад от луны или, говоря иначе, на весь мир.

Очевидно, эта всемирность русского духа есть явление изначальное, возникшее в результате согласного сочетания разных народных сущностей. Быть может, в основе ее лежит тот варяжский обычай неполного крещения, которым достигалась одна-единственная, но существенная цель – счастье свободного общения между людьми, обладающими разными, порой крайними взглядами и верованиями. Отмеченная еще Федором Достоевским в известной Пушкинской речи, она подразумевает как изумительную возможность перевоплощения своего духа в дух чужих народов, так и вселенскую отзывчивость, всечеловечность. По мысли писателя, стать настоящим русским – значит, стать братом всех людей, всечеловеком. «Для настоящего русского Европа и удел всего великого арийского племени, – замечает он, – так же дороги, как и сама Россия, как и удел своей родной земли, потому что наш удел и есть всемирность, и не мечом приобретенная, а силой братства и братского стремления нашего к воссоединению людей».

В конечном счете, Достоевский первым излагает формулу русской идеи, ее программу на грядущие времена: «Мы знаем, что не оградимся уже теперь китайскими стенами от человечества. Мы предугадываем, что характер нашей будущей деятельности должен быть в высшей степени общечеловеческий, что русская идея, может быть, будет синтезом всех тех идей, которые с таким упорством, с таким мужеством развивает Европа в отдельных своих национальностях».

Родившийся посреди Европы, посреди мира, с самого начала совмещавший в себе разносторонние грани бытия, русский дух (русская идея) не может быть ничем иным, как синтезом, сочетанием, примирением. Именно поэтому его история, по справедливому замечанию Александра Пушкина, требует другой мысли, другой формулы, нежели западноевропейская. Это отличие развивается благодаря православию. Как утверждает поэт, «греческое вероисповедание, отдельное от всех прочих, дает нам особенный национальный характер». Этот характер чрезвычайно устойчив, в сущности своей не изменяясь в течение тысячелетия. Еще византийский историк Прокопий Кесарийский отметил, что у славян «счастье и несчастье в жизни считается делом общим», определив тем самым всеобщую отзывчивость как главную составляющую славянского этоса.

Иван Царевич, странствуя по вольному свету в поисках счастья, обнаруживает, что предмет его любви находится за тридевять земель, в таинственном тридевятом царстве. Он дерзает раздобыть эту любовь, именуемую Василисой Премудрой, которая напоминает нам иную запредельную красоту – Святую Софию или Премудрость Божью. Для ее достижения Ивану Царевичу требуется невероятная духовная сила, и он обращается к священному началу русского духа – к горючему камню Алатырю на море-окияне, на острове Буяне, где сокрыта эта самая сила, способная зажечь любовь. Через подобное духовное обращение и преображение совершается необходимое обретение любви, обретение запредельной красоты, обретение Божьей Премудрости. Ибо «Бог никого не любит, кроме живущего с Премудростью» (Книга Премудрости Соломона: 7-28).

 

Previous
Content
Next
 
Сайт лепил www.malukhin.ru