Петербургская Сивилла

О чем пророчит петербургская Сивилла, перебирая мраморные четки? Не трудно догадаться: одни и те же предсказания цветут на островах – о гибели великого города, о несчастной судьбе святынь, о нашествии диких варваров. Честно говоря, не надобен пророческий дар, чтобы предсказать: «Ливни пройдут и снега, дни ледяные настанут».

Увы, тайна теряет свою тайность, и пусть римский император Траян, покоривший фракийцев и германцев, ассирийцев и даков, увенчается лавровым венком и на веки веков сокроется в земле немейского цветка – его немеркнущая слава слегка померкнет, когда немейский цветок превратится в обычный сельдерей или петрушку.

Но, когда этот мир, полный сбывшихся прорицаний и разгаданных тайн, совершенно потускнеет и поблекнет, все равно останется одно последнее пророчество, какое нашепчет Сивилла мертвыми устами, укрываясь в глухой дощатой мгле: «С четырех сторон зима наступает – уже не скажет никто, что встретил в саду человека».