Кость святой Бригитты

В Доме Царском на берегу полуночном Невы допоздна горит свет – под сумрачным потолком журжат золотыми крылышками амурчики, на голландских изразцах шуршат синими парусами кораблики, в двухъярусной печи постреливают веселыми искорками полешки.

В Доме Царском на берегу полуночном Невы допоздна горит свет – государь Петр Алексеевич сидит за письменным столом, на котором подле желтой кости горит спиралью свечной огарок, и равномерно сопрягает гусиное перо с бумагой – пишет письмо римскому папе:

«Ваше римское папство! В парадизе, величаемом по имени господина Шаубинахта, обретаются всякие вещи, свещи и мощи. Из вещей имеется ботик, держащийся на плаву, из свещей имеется огарок, годный к просвещению, а из мощей – кость святой Бригитты.

Поелику мне жизнь не дорога – жила бы только страна родная, и нету других забот, вашему римскому папстве предлагается обменять упомянутые вещи, свещи или мощи на белую дьяволицу, зело необходимую во всяком недурственном парадизе».

Тут подул западный ветер, растворил стекольчатое окошко, затушил свечной огарок. Государь бросился к окошку и смахнул желтую кость со стола. Косточка упала и разбилась. «Добрая примета, – рассмеялся Петр Алексеевич. – Знать, папа римский бесится».