Масляная лампа

Все дело, конечно, в масляной лампе: слишком длинен ее фитилек, чтобы не колебаться от взволнованного дыхания Психеи, слишком ярок сияющий огонь, чтобы не озарить удивительную красоту златокудрого бога, слишком жгуче кипящее масло, чтобы не обжечь нежную плоть Амура. Короче говоря, все дело в несовершенном устройстве старинной лампы, изобретенной наспех каким-нибудь любовником для бесконечных ночных услад.

Но, с другой стороны, как ни кипит льняное масло, как ни трепещет длинный фитилек, как ни сияет яркий огонь в лампе, которую держит перед собой философ Диоген, бредущий по пыльным городским улицам и площадям, а не то что бога – человека днем с огнем найти не может. И значит, все дело не в лампе – все дело в зрении, хотя Диоген отнюдь не страдает слепотою, напротив – на каждом пиру с ехидством наблюдает, какую снедь выбирает себе Платон.

Но, с другой стороны, как ни приглядывается он к платоновской чаше с сушеными фигами или оливками, а разницы между стоящей на столе чашей и ее настоящей идеей не видит, потому что имеет глаза и не имеет очей. И значит, все дело не в зрении – все дело в душе, все дело в той самой Психее, которая одна с лампою в руке устремляется по аллее Старых Лип к темному чертогу любви – в страстной надежде  обнаружить там человека, а не какое-нибудь чудовище.