Петер Баум

Петер Баум родился в 1869 году в городе Эльберфельде (Восточный Рейн). После окончания гимназии юноша некоторое время обучался коммерции и даже был совладельцем небольшого книжного магазина в Лейпциге. Одновременно слушал лекции по литературе и искусству в Берлинском университете, писал стихи и прозу. В конце концов, страсть к творчеству оказалась сильнее.

В 1898 году Петер Баум сблизился с немецким писателем Питером Хилле, а тот в свою очередь познакомил его с Эльзой Ласкер-Шулер и Хорвартом Вальденом – немецкими литераторами, которые сыграли большую роль в истории поэзии ХХ столетия. В 1902 году вышел первый поэтический сборник Баума «Бог и мечты». Позднее поэт стал одним из первых авторов журнала «Штурм» – ведущего издания немецкого экспрессионизма, издаваемого Вальденом. Его стихи появились и в знаменитой антологии «Мистраль», где впервые была широко представлена лирика раннего экспрессионизма.

Творческие планы прервала Первая мировая война. Петер Баум записался в добровольцы и был отправлен на Восточный фронт. Погиб 6 июня 1916 года под Ригой – в небольшом городке Кекава на берегу Даугавы.

В начале войны

В начале войны над деревьями радуга встала.
И черные птицы круги нарезали меж туч.
А там серебром голубиная стая блистала,
Когда пронизала сверкающий солнечный луч.

Они нам наврали, что битва без битвы случится.
Откуда ряды черепов, что пробиты насквозь?
А битва все длится и длится,
И с каждым снарядом, который по небу промчится,
Умножится горестный список несчастий и слез.

И вот мы стоим между смертью и мирным рассветом,
Сжимаем винтовки – хотим защитить отчий дом,
Плюем на врага – эй, с приветом,
Покуриваем за гнилым земляным парапетом,
Чтоб смерть притянуть магнетическим легким дымком.

Германия – милая матерь великой земли

Германия – милая матерь великой земли,
И в сердце твоем материнском так много любви!
Но ныне тебя на страдания мы обрекли:
Под градом смертельным стоишь ты, родная, в крови –
Со всех концов света враги и тебя облекли.

В звериных очах, что тебя обжигают огнем,
Ты давнюю ненависть видишь, грозящую злом,
И в гневе вздымаешь десницу с победным мечом.

Наши отцы в лесах…

Наши отцы в лесах пели под звон щитов, пировали.
Когда же дрались друг с другом, пальцами глотки рвали.
Но вот появились внуки – изнеженные крошки:
Написали тихие песни, в которых обласканы кошки.
И все же в бледных венах билась лава вулканья:
Из покатых лбов слышались орудийные громыханья.
Так некогда из головы Громовержца вырвалась Паллада,
Взмахнув копьем, изобретенным для воинственного лада.
Тогда ценились копья, которыми вооружались мужчины.
Теперь о них позабыли, теперь убивают машины.
Кровавый хлам: когда мы пробирались через чужой окоп,
Мы видели врагов – их лица были искромсаны враздробь.

Мы рыли окоп, где деревья стояли

Мы рыли окоп, где деревья стояли.
Шальные снаряды вокруг танцевали,
Являя красивый саперский прием:
Взрыв – темная яма – густой чернозем.

Над нами весеннее солнце светило.
Оно неплохую судьбу мне сулило:
Сияли деревья, как будто в раю.
Руками я голову стиснул свою.

Где волки бежали сквозь снежную ночь

Где волки бежали сквозь снежную ночь,
Внезапно нагрянул неистовый холод,
Завыл дикий ветер и бешеный голод,
И стали снаряды сугробы толочь.
Ощерился ярый железный оскал:
Он крови и плоти моей возжелал.

Нам рано бежать, что ты, ночь, ни пророчь,
На гибельный зов через снежную ночь,
Где выстрел поставит последнюю точ…

О, Рождество

О, Рождество – мой сладкий детский сон,
Мерцанье мирных свеч и колокольный звон!
О человек, груба твоя простая пядь:
Сегодня мы с тобой собрались в путь опять.
В язвительных словах мы гнев излили свой,
Тебе в лицо брызжа отравленной слюной.
И на Голгофу привели тебя потом,
Где снова истязали на кресте копьем.
Тебя мы расстелили между звезд твоих
И под тобою накололи дров сухих.
Пока огонь лизал твой ореол во мгле,
Зубами скрежетали мы: «Мир на земле!»